("Алтайская правда", 22 мая 1998 г.)

Совсем недавно, всего лишь пятнадцать-двадцать лет назад, у бывшего советского человека, решившего поправить свое здоровье, никакого выбора не было: он шел в государственную поликлинику и применял к себе проверенные методы официальной медицины.

Сегодня выбор есть, да еще какой! И тебе народные целители, и травники, и гомеопаты, и мануальщики, и экстрасенсы, и ведьмы с колдунами...

Появление в нашей стране этой разношерстной армии целителей разного толка, не обремененных в большинстве своем фундаментальным медицинским образованием, принято связывать в основном с социально-политическими причинами.

Однако лучшие представители медицинской науки сегодня осознают, что взрыв целительства в России с перестройкой связан лишь внешне и отчасти. Главную его причину, считают они, следует искать в истории развития человечества, медицины и философской мысли.

Сегодня мы расскажем вам о том, что думает по этому поводу декан лечебного факультета АГМУ и заведующий кафедрой госпитальной и поликлинической терапии, доктор медицинских наук Валерий Германович ЛЫЧЕВ, беседа с которым у нас началась весьма не банально: профессор подробнейшим и серьезнейшим образом растолковал мне свой... гороскоп!

Бить баклуши - серьезное занятие
- Вы, ученый, серьезно относитесь к астрологии? - изумилась я.

- К бульварной - нет, - улыбнулся профессор. - А вот науку астрологию, я считаю, надо возрождать. В древности настоящими целителями - в высоком понимании этого слова - были жрецы, маги, чародеи. Они умели видеть ауру человека, должны были знать астрологию, чтобы составить натальную карту пациента, уметь трактовать линии на руке, обладать, как мы сейчас говорим, биоэнергетикой, лечить с помощью внушения, наложения рук... Только тогда человек считался мало-мало приличным врачом. Потом это знание рассеялось на многие кусочки и появилось много "ологов", то есть специалистов по отдельным болезням, и - мало хороших врачей.

А сама медицина разделилась на три направления: ортодоксальная - то есть теперешняя цивильная и строго научная, альтернативная - то есть гомеопатия, которая лечит подобное подобным ультрамалыми дозами, и народная, или традиционная, медицина - лечение травами, минералами, медальонами, амулетами, талисманами, иглоукалыванием и т.д.

Но у нас ко всему этому отношение было скептическое - мы ведь живем сейчас в перевернутом мире. Даже на уровне слов. Вот, допустим, "бить баклуши" - считается, что это "ничего не делать". А на самом деле до Рождества Христова бить баклуши было очень важным занятием. "Баклуши" - это своеобразные амулеты, которыми лечили болезни, в основном душевные, избирая породы деревьев и растений строго индивидуально...

- Как я понимаю, вы клоните к тому, что современный врач должен стремиться аккумулировать в себе все три направления медицины?

- Сейчас как раз такой момент, когда - в канун смены не только столетий, но и тысячелетий - жизнь нас буквально заставляет к этому стремиться, потому что появляются новые заболевания, новые течения болезней, которые требуют новых же подходов. И это закономерно - в конце тысячелетия ход времени резко убыстряется. Об этом говорится и в очень древних книгах, и, что интересно, в более современных. Поэтому, возможно, и появилось в нашей стране в последние годы столько "целителей"...

- И когда вы все это почувствовали и осознали?

- Лет десять-пятнадцать назад, когда я состоялся как представитель научной ортодоксальной медицины: защитил докторскую диссертацию под руководством своего учителя - члена-корреспондента РАМН, профессора Зиновия Соломоновича Баркагана, стал профессором. Надо было дальше куда-то двигаться...

Стоп, читатель! Приостановимся на этом "двигаться дальше" и поразмыслим немного.

Как лечить синдром?
Если верить свидетельству Максима Горького, пессимист и критик русского менталитета Антон Павлович Чехов как-то заметил, что всякий специалист в России к сорока годам благополучно заканчивается: архитектор, построив дом, упивается славой и ничего больше не проектирует, актер пользуется заученными штампами, а врач перестает читать научные журналы и лечит всех подряд аспирином.

И Чехов, вероятно, был прав: в стабильное время в стабильной стране средний человек к сорока годам, как правило, заканчивает свою карьеру и, пользуясь достигнутым положением, продолжает жить и работать как бы по инерции. Потребность двигаться и развиваться дальше ощущают лишь очень немногие.

И профессор Лычев вполне мог бы остановиться на достигнутом и почивать себе на лаврах доктора наук до конца своей жизни, почитывая лекции да консультируя изредка проблемных больных. Может быть, именно так все бы и вышло, если бы свою докторскую он защитил, как это чаще всего бывает, в сорок пять-пятьдесят лет. Но он сделал это в тридцать восемь - для клинициста случай весьма редкий. А поскольку новоявленный профессор был молод и энергичен, ему предложили организовать совершенно новую кафедру - поликлинической терапии.

Тогда, в 1986 году, было в российской медицине такое веяние: сократить срок пребывания больных в стационаре, сместив лечебный акцент, как в США, на поликлиники, чтобы восемьдесят процентов больных начинало и заканчивало лечение в амбулаторно-поликлинических условиях. Это позволило бы сократить финансовые вливания в дорогостоящую госпитальную медицину. Но для этого в поликлиниках должны были появиться такие же высококвалифицированные кадры, как в больницах.

- Ведь в поликлинике своя специфика: например, диагноз, как правило, приходится ставить с первого раза и лечение назначать как можно более точное - ведь врач не может наблюдать своего пациента, как в больнице, ежедневно и вовремя коррегировать лечение. То есть обратной связи порой не хватало.

Это была очень интересная работа, но уже через два года я увидел, что мои врачи - ассистенты кафедры - из-за отсутствия этой связи с пациентами потихоньку начали терять уровень, квалификационную форму. Поэтому когда мне предложили возглавить кафедру госпитальной терапии и объединить две кафедры, я согласился.

Так в Барнауле десять лет назад появилась уникальная и одна из первых в России кафедра госпитальной и поликлинической терапии с системным подходом к заболеванию данного конкретного человека, возможностью работы с ним на всех этапах лечения и реабилитации и с принципом "лечить не болезнь, а человека".

- Дело в том, что сейчас лечить по прежним схемам можно далеко не всякую болезнь, - говорит Лычев. - Раньше мы, исходя из симптомов, стремились поставить точный диагноз: язвенная болезнь, ишемическая, гипертоническая и т.д. Однако в последние годы появились новые болезни, которые, по сути дела, являются не нозологическими формами (то есть конкретными болезнями), а синдромами - то есть совокупностями симптомов.

Вы посмотрите, сколько их появилось за последнее время: синдром приобретенного иммунодефицита, синдром генерализованных тревожных расстройств, синдром хронической усталости, антифосфолипидный синдром... Может быть, когда-нибудь они опять выведут нас на конкретные болезни, а пока мы вынуждены их так называть и по-особому лечить.

А если учесть, что на человека за сорок приходится по три-четыре "болячки" - часто у него хронический бронхит, гипертония, остеохондроз, геморрой, а тут еще камень в почке нашли... Как лечить такого больного?

Тут нужен не узкий специалист, не "олог", а врач хороший, или лучше "доктор", потому что "врач" на болгарском что-то типа "врун", - смеется профессор. - Он-то и должен собрать всю информацию о состоянии здоровья пациента, в том числе привлекая и узких специалистов, но лечение и круг лекарственных препаратов в конечном итоге должен определять он.

Кровь - это душа?
Из специалистов других направлений медицины кафедра Лычева в последнее время, пожалуй, теснее всего сотрудничает с психиатрами, поскольку о влиянии душевного и духовного состояния личности на ее физическое тело Валерий Германович начал размышлять давно: его докторская диссертация была посвящена так называемому ДВС-синдрому - диагностике и лечению диссеминиро-ванного внутрисосудистого свертывания крови.

- Кровь течет во всех органах, - объясняет Лычев, - и действие всех органов от нее зависит. То есть кровь - это как бы материализованная душа. У древних израильтян, например, слово "кровь" одновременно означало и "жизнь", и "душа". Что-то в этом есть...

Может быть, именно это нестандартное отношение к феномену человеческой крови и стало для Лычева первым толчком к размышлениям о роли души и духа в человеческом здоровье и заставило профессора взяться за философскую литературу, да такую, которую дано осилить и осмыслить не каждому. Называть эти книги и авторов я не буду, поскольку Валерий Германович считает, что ни рекомендовать, ни навязывать их никому нельзя. Эти книги сами должны найти человека, как когда-то нашли его...

Потом, в самом начале девяностых, проходя в Москве квалификационную стажировку, Лычев параллельно познакомился с основами древней индийской медицины "Аюрведы" (аюр -жизнь, веды - знание) и окончательно убедился в том, что нельзя лечить отдельно тело и отдельно - душу.

- Соотношение психического и соматического (то есть телесного) здоровья врачи прикидывали всегда. Причем древние приоритет отдавали духу. А в нашем столетии традиционно считалось, что в здоровом теле - здоровый дух. И только в 50-60-е годы американцы первыми сообразили, что все-таки процентов шестьдесят в состоянии здоровья зависит от психического фактора.

Что интересно, ссылались они при этом на нашего знаменитого Павлова - он у них самый почитаемый специалист!

Дальше - больше. Просмотрел последнюю литературу, в том числе в Интернете:

удельный вес психического здоровья в общем благополучии человека достигает уже 70-80 процентов! А раз это так, лечить в первую очередь нужно именно душу. Что же, на каждого пациента по психиатру? Это несерьезно!

Значит, нужно произвести взаимную интеграцию специалистов малой психиатрии и пограничных состояний с врачами крупных медицинских направлений.

- А как? Посредством самообразования?

- Совершенно верно. Я учусь у психиатра, он - у меня. Взаимопроникновение, самообучение - и контакт по особо трудным вопросам и больным.

С кафедрой психиатрии АГМУ под руководством профессора Б.Н.Пивня кафедра Лычева сотрудничает уже лет семь. Девятый год на кафедральной клинической базе (горбольница ? 4) работает лаборатория психосоматической медицины. Здесь проводятся исследования личности пациента, его отношения к себе, к своему здоровью, влияния его болезни на него, разрабатываются программы психологического тестирования -для определения профиля личности на разных этапах заболевания и объективной оценки эффективности проводимой терапии.

Целитель рубежа тысячелетий
Надо ли говорить, что самые тяжелые, самые запущенные и, казалось бы, безысходные случаи достаются профессору. К нему приходят изболевшиеся люди с "многотомными" историями болезней и ... без определенного диагноза. Люди, которым зачастую грозит ранняя инвалидность.

- Самое распространенное заболевание, с которым мне приходится сталкиваться в последние два-три года, - это нарушения нейроэндокринных функций, сопровождающиеся нейровегетативными кризами, когда человек ощущает дрожь, легкий озноб, голова чумная, тошнота, давление скачет, координация слегка нарушена, проблемы с желудочно-кишечным трактом и так далее

- работоспособность нулевая. Это трудно описать словами, и даже врачи во все это не всегда верят и начинают лечить отдельно, например, синдром раздраженной кишки или щитовидную железу...

- А у вас есть какая-то своя методика?

- Во-первых, это надо понять - и поверить. А о моей методике говорить пока рановато, ее еще нужно доводить до ума. Если вкратце: я стараюсь осуществить синтез наиболее действенных методов Древнего Востока с современными достижениями медицинской науки.

Однако практические результаты методика профессора Лычева дает уже сейчас - она возвращает бывшим безнадежно больным людям забытую радость жизни и относительно здорового тела. Наблюдать эту методику в действии на профессорских приемах могут все желающие врачи, но повторить ее, естественно, пока никто не может. Ибо для того, чтобы лечить, как Лычев, нужно пройти весь тот духовный и интеллектуальный путь, который прошел он - то есть из узкоспециального "олога" перевоплотиться в истинного целителя рубежа тысячелетий, владеющего достижениями как архидревней, так и ультрасовременной медицины. И осознать, что лечение людей - это не ежедневная рутина для зарабатывания денег, а главное дело - назначение! - всей твоей жизни. Творческое дело.

Валерию Германовичу Лычеву на днях исполнилось пятьдесят лет. А значит, у его будущих последователей еще есть время...

- Как говорят древние, - замечает профессор, - был бы готов ученик, а учитель всегда готов.

Как видите, профессор Лычев не собирается останавливаться - и сегодня, как десятилетие назад, он продолжает двигаться дальше. Он встает "с петухами" - часов в пять утра и принимается за "домашнюю работу". Например, на днях он закончил книгу "Современные концепции в реабили-тологии" (в соавторстве с профессором М.С.Набиулиным), а сейчас работает над переизданием предыдущей - по ДВС-синдрому. Причем в новом издании этой вышедшей пять лет назад в Москве и до Барнаула практически не дошедшей книги он заинтересован вовсе не по причине гонорара. Ему нужна часть тиража, чтобы он мог выполнить свое обещание - дарить книгу своим барнаульским и иногородним коллегам.

Хотя дополнительный заработок совсем бы не помешал, ибо его семья из четырех человек живет только на то, во что оценивает труд профессора государство. Например, повременная оплата профессора - 406 рублей, 216 рублей - процент за уникальные консультации, 80 рублей - за заведование уникальной кафедрой и так далее...

Но к этим насмешкам государства профессор Лычев относится философски. Он говорит, что человек должен в принципе идти срединным путем: не бедность, которая деформирует душу, и не богатство, которое делает то же самое.

- Встаю утром, - весело говорит Лычев, - и говорю себе: пойду в новый день в школу, которая называется жизнь.

Елена РЯБОВА.