СОДЕРЖАНИЕ:

"Как незаметно осень подошла"
"Лошади стоят на берегу"
"Что помню я, закованный в пространство"
Русский орел
Письмена
"Старый дом у реки"
"Самолетик крохотный летит"
"Уходит дружба поездом ночным"
"Сова - ночная птица"
"За кромкой горизонта - город"
В дороге
Память
Документальное кино
"Есть что-то вечное в степи ночной"
Галерники
"Когда уснет прибрежная вода"
Крылово
"Нарост и черный глаз сучка"
"Я стану этот мир любить"
"Это кони рысят"
Соколиная охота
Одинокий танец возничего колесниц
***

Как незаметно осень подошла.
Предзимье леденит и еле слышно,
Как почва, замерзая, дышит
Последними остатками тепла.

***

Лошади стоят на берегу,
А стригун, веселый жеребенок,
Как стрела отпущенная, звонок -
Синеву пронзает на бегу

***

Что помню я, закованный в пространство, -
Вот ночь, вот снова ясный день.
Над остовом погибших деревень
Вороний грай, сорочье постоянство,
Слоится лак и выдыхает тьму
Шлифованная в прошлом древесина,
И кислотой проедена картина.
Безумцам упеченным в Колыму,
Эмалевою вывеской блестит
Вселенский храм под золотой звездою,
Покрытый шерстью старый Козлодоев
Уныл, как в пошлой опере статист.
Домашнее вино, в канистре черной пиво,
Что требует отстоя и долива,
И трупами забитая до дна,
Шагает к нам гражданская война.

Декабрь 1989г.
РУССКИЙ ОРЕЛ
Над сенокосами
русский орел -
реальность,
не наваждение.
И солнечный ореол.
И крыльев
литые тени.
Ты возвратился
вновь
в страну
объятую смутой,
готовую на "любовь",
но - только
за инвалюту.
Мой единокровный
брат
без водки
прожить не может,
утрами
безумен взгляд,
ломает его,
корежит.
От русского языка -
лишь мат
с папиросным дымом
исходит
дрожит рука.
И жизнь пролетает
мимо.

Июль 1990г.
ПИСЬМЕНА
А. Лахтину
Тяжелый щит копьем пробит,
Рукой бесстрастной и умелой!
И воронье над смрадным телом
Победу мрачную трубит.
В кроваво-мглистый горизонт
Века вонзаются мечами!
Придавлен небом крик отчаянья
И плети свист, и цепи звон.
Пылают дикие леса,
трепещет желтая равнина.
Бредут покорные рабыни
по колее от колеса.
Суровы всадники мои.
Крушит высоты стен пехота.
И навзничь валятся ворота
В смоле, запекшейся крови.

Значков таинственный набор
На терракотовой пластине.
Из прошлого, явившись ныне,
Ведут угрюмый разговор.

***

Старый дом у реки,
Словно странник у вод быстротечных,
Двадцать лет, как забит, искалечен...
И, пожалуй, что мне не с руки
Говорить о нелегкой судьбе
Родового гнезда где-то всуе.
Но опять я в блокноте рисую
Ряд за рядом, пролом в городьбе.
Глажу бревна рукой,
И тоска отступает, уходит.
Темно-красный бурьян в огороде,
Предвечерний покой золотой...

***

Самолетик крохотный летит
Над горой, под облаком лиловым.
Запрокинув голову, глядит
Русый мальчик с прутиком таловым.
На подъемах резвы и легки
Кони самолучшие в округе.
Катится телега вдоль реки,
Обода блескучи и упруги.
Пахнет медом сено листовое,
У речушек - чистая вода.
... Неужели это все со мною
Было в достославные года.

***

Уходит дружба поездом ночным,
Неторопливым пригородным поездом.
Куда? Зачем? А помнишь - молодым
Я ждал тебя, ночами беспокоился.
В далеких днях полузабытых лет
Была приязнь и сердце друга грело.
А был он Божьей милостью поэт,
Его Душа и пенилась, и пела.
Уходит дружба, зависти огонь
Горит во мгле на хвостовом вагоне.
Холодный чистый снег припорошил ладонь.
И сердце леденит, растаяв на ладони.

***

Сова - ночная птица.
Под лезвием стальным
Сучок преобразился,
Покажется живым.
И будет виться стружка,
Дымок из черной трубки.
Когда проснется утро,
Я вырежу голубку.

***

За кромкой горизонта - город.
А здесь в лесу, где папоротник рыж
И зелен мох на скатах старых крыш,
Мир первозданно и ранимо молод.

В ДОРОГЕ
К горизонту уходят поля,
Светлый иней искрится и тает,
И седая метель ковыля
За вагонным окном пролетает.
Скоро снег полетит, шелестя,
Прикрывая согревшее лето.
Но пока поезда голосят,
Осень катит себе без билета.

ПАМЯТЬ
Николаю Витовцеву
Обломок старого сосуда,
Нож бронзовый
С рельефной рукоятью.
Чекан под слоем патины
Блестящий.
И череп предка
Смуглый от веков
Тяжелый от солей
В него проникших
В напластованьях
Глин и чернозема.
И глыбы камня
У подножия курганов.
Гранитные навершия -
Мужи с Meчaми
На узких поясах.
Путь на закат
К степям причерноморья,
Потом обратный,
Трудный на восток.
Жара Монголии,
Курганы золотые.
На скалах, как знаменье -
Письмена.
Что в них?
Рассказы о вождях,
О битвах отдаленных
Тысячелетьями?..
Или введение
В космический поток,
Где смерти нет
И юные народы
Идут по древним тропам
Бытия.
Костяк коня
Таившийся в кургане
И перевертышем
Сегодняшнего дня -
Отара, всадник
Неподвижный.
Лиловый глаз,
Как выпуклая линза -
Экран вместивший
Небо и отару,
Траву и вечность.
Что движет нас в пространстве?
Энергия
Заложенная в нас
И возрождаемая
Нами в детях наших.
В ночной степи
На зарево луны смотреть
Настраиваясь
Медленно
На восприятье звезд.
Подземный гул
Пульсирующий
Шрам метеорита
Дыхание земли
Живой огонь костра.

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ КИНО
На извечных дорогах моих,
В глыби гор, посреди государства
Я увидел коней вороных,
Я увидел соловых, гнедых
Жеребцов и кобыл молодых,
В косяке, что ценою в полцарства.
Я увидел - на глади реки
Шел мужик с острогой за налимом.
Плыли розвальни III-го Рима,
Над домами, листвянного дыма
Голубые стояли столбы.

В этот день мы снимали кино,
Стрекотал аппарат вдохновенно.
И смола слюдянела на стенах,
И куржак, кристаллической пеной
Тихо сыпал с небес неизменных
И звенел над родной стороной.

***

Есть что-то вечное в степи ночной
Плывет луна, как круглый щит монгол
До горизонта выжжено и голо.
На кромке утра, с тучей грозовой
Приходит день, и в шелесте полыни
Услышу стук некованых копыт.
Над головой степной орел парит
И вдруг пойму, что навсегда отныне
великое кочевье бытия -
Моя судьба и сердца постоянство.
Но жестким циркулем очерчено пространство
До рокового дня, где без меня
Померкнут звезды в пурпуре зари,
Кровавый след по ковылям метается,
Взойдет над головой иное солнце,
Чтоб новый день привычно повторить.

ГАЛЕРНИКИ
Николаю Гайдуку
Мы все галерники!
Ладони жжет весло!
Но весело наигрывает
флейта.
И волны пенятся,
и ходят тяжело,
Опять не спит
нептуново семейство.
Мы говорим
на разных языках,
Гуляет кнут
по обнаженным спинам.
И злой петлей
захлестывает страх
В новейших
беспощадных субмаринах.
Заглатывает
черная вода
Из века в век
легко и ненасытно.
Мы здесь давно,
а вот и вы сюда
С реактором
бессмертно-ядовитым.
Тела к телам,
а души в небеса.
Под коркой дна
ворочается магма.
... Но вновь изобретают паруса
И в горизонт, как нож
войдет корабль мой.

***

Эмилю Биглеру - художнику, археологу
Когда уснет прибрежная вода,
И омута полночное свеченье
Раскрутит эхо древних песнопений
Ты в одиночестве тогда
Колдуешь вновь над костерком,
И над туманами речными
Проступит пропись древних линий,
И пар взойдет над котелком
С густой индийскою заваркой.
В палатке огонек свечи,
Ночная птица прокричит
Над миром сумрачным и старым.
И с плоскости-скалы челны
Уйдут в рассвет, легко и грустно.
Что это - мистика, искусство,
Иль зов веков из глубины?..

КРЫЛОВО
Осенние рыжие камни
Свинцового цвета вода
Нас поздняя, горькая память
Заставит вернуться сюда.

К отлету готовятся птицы,
Зобы набивают зерном.
И красное солнце садится
За круглым крьловским холмом.

Огни человечьих селений
На глади холодной воды -
Цепочкой надежд и сомнений:
А может не будет беды?..

А вдруг да и все утрясется
В сентябрьском полете листвы
И тихое, теплое солнце
Коснется моей головы.

***

Нарост и черный глаз сучка
Из-под бровей суровых и дремучих.
И трещины извив - усмешкою ключей,
И корня изможденная рука.

***

Я стану этот мир любить
И чуда ждать в тиши осенней,
И паутинки тонкой нить
Взлетит не ведая сомнений.

Листвою палою шурша,
Вновь побреду дорогой длинной,
И будет осени душа
Мне напевать мотив старинный.

В глуши березовых лесов
Зажгу костерчик на поляне
И угли пригоршней грехов
Горят, и горьким дымом тянет.

***

Это кони рысят,
за горой водопой,
И пастух в брезентухе
осенней порой,
Гонит плотный косяк,
за горой водопой.
Вы из детства пришли,
вместе с ним ускакали, Белой пеною снег -
гимн усталости многих коней
На далеком лежит
перевале.

СОКОЛИНАЯ ОХОТА
Охота окончена,
сокол напился крови,
Хану - кумыс,
льстивые речи.
Слушает богоподобный,
не верит братьям.
Утром отправятся к предкам
сидящие рядом.
В каменоломне
каменотес
вырубит в сизом граните
фигуры пирующих братьев.
В желтой степи
камень поставят,
смуглый от солнца и ветра
он нам расскажет
о соколиной охоте
весенней.

ОДИНОКИЙ ТАНЕЦ ВОЗНИЧЕГО КОЛЕСНИЦ
Кто остановит колесницу
бесстрашного гобийца -
убийцу города на Тибре?
Не останавливается...
От Селенги, Орхона, Керулена
на зелень трав - пузырчатая пена,
гортанный крик и обочь -
всадники атаки.
О, танки I-го тысячелетья!
Через века ученый муж
сочтет все спицы колесниц
компьютер нарисует
снаряд-убийцу,
который ничуть не изменился
за тысячелетья...
Микрон в микрон
аэродинамика
летящей смерти.
И также беззащитно сердце.

1996 г.